Любимая мартышка дома Тан - Страница 52

Не так уж много в любом доме мест, где можно что-то спрятать. Достаточно найти пару кусков дерева, которые вынимаются. А дальше следует взять кое-что пальцами не дыша и запомнить, как оно было сложено.

У меня в руках были длинный седой парик, а также темная маска, изображавшая черное старческое лицо. Дальше в темноте углубления были серые тряпки и виднелись очертания небольшого складного арбалета.

— Позвольте вам представить ведьму Чжао, — сказал я, примериваясь, как бы поаккуратнее положить мои находки на место. — Где-то здесь должно быть что-то вроде люка, через который эта дама выползает на крышу…

И вползает обратно, мог бы добавить я.

Потому что именно через крышу женщина-воин, ставшая танцовщицей, вернулась в свою комнату после того, как спасла мне жизнь своим выстрелом. Кроме нее, с ее сверхъестественным умением двигаться ловко и бесшумно, просто никто не мог видеть буквально все, что происходило со мной в ту ночь, шаг за шагом. А в сторону подворья, обогнав меня, она двигалась по крышам по одной простой причине — она жила там. И продолжает жить, наблюдая в том числе и за нашим торговым домом и рассказывая в том числе и о наших делах своему господину в Фэньяне.

Сангак пока не понимал ровным счетом ничего — но какое-то облегчение на его лице читалось. Быть ведьмой Чжао, на его взгляд, вряд ли могло считаться преступлением само по себе. Хотя продолжения он все же страшился.

— Вы вернулись от Ань Лушаня, — прошептал Юкук. — Значит, ведьма Чжао…

— Костюм лучшего из его шпионов, -закончил я. И Сангак снова опечалился.

— Некроманты? — как бы между прочим спросил мой мудрый друг.

— Нет, нет, — покачал я головой и оперся на железные плечи Сайгака, спускаясь.

— Может быть, все вообще было наоборот — наша умная танцовщица первой придумала свой костюм злобного ночного духа, а уже потом некроманты, услышав разговоры о ведьме, использовали их в своих целях и начали показывать своим рекрутам всякие там кости. Вспомни сроки, Юкук, — разговорам о ведьме уже года два-три, а некроманты, как ты помнишь, начали свои забавы гораздо позже.

— Мало нам… у нас тут еще, оказывается, квартируют шпионы Ань Лушаня, — мрачно пробормотал Юкук.

Я перевел взгляд на Сангака. Он все еще нависал надо мной всей тушей, но успел во время этого разговора стать ниже ростом. Он хорошо знал, что дальше неизбежно последует приказ — уничтожить врага собственноручно, чтобы хотя бы частично искупить свою вину.

— Сангак, — сказал я резко, и он вздрогнул. — Женщина-воин, служащая своему соотечественнику, — это не позор для нее. Слушай мое приказание: ты не дашь ни одной пылинке коснуться Меванчи. Она нам сейчас очень понадобится. А ты не покажешь и виду, что что-то изменилось, хотя это будет трудно. И даже потом, когда она уже будет не так нужна, ты будешь по-прежнему беречь ее от всяких бед. Потому что она великая танцовщица нашей родины. И еще потому, — я двинулся к выходу, — что она спасла мне жизнь. Ты видел, как я только что держал в руке ее арбалет? Ты же не думаешь, что в ту ночь я отдыхал перед сном с арбалетом в руке? А потом застрелил гнавшегося за мной карлика — в спину, а не в грудь? Она стреляла через двор, с дальней крыши — отличный был выстрел. А теперь обедать, Сангак. Поедим вместе, и ты расскажешь нам, какие новые блюда ты придумал… И еще, — тут я обернулся уже к Юкуку, — надо бы посмотреть, как ей больше нравится подслушивать наши разговоры — в комнате-душегубке, или нам лучше вести их под стеночкой, прямо под ее окнами, чтобы ей лучше было слышно.

Почти беззубый рот Юкука начал раздвигаться в улыбке.

— То есть Ань Лушань хочет получать от вас какие-то новости, хозяин?

— Ну, конечно, — кивнул я благодарно. — Вообще-то мы будем писать ему письма. А братец Ань не будет верить ни единому слову из них. Но будут такие новости, которые я буду сообщать своим друзьям по секрету, якобы не догадываясь, что некая дама станет передавать их тому же Ань Лушаню. Надо, словом, помочь великому полководцу империи.

Я щелкнул пальцами и, почти пританцовывая, тронулся вниз.

А у долгожданного дома меня ждал сюрприз. Когда моя торжественная кавалькада — ферганец, в придачу к нему я сам и два головореза верхом — приблизилась к увенчанным высокой серой крышей каменным квартальным воротам, с другой стороны проспекта ровно на такое же расстояние к ним, шаг в шаг, придвинулась другая кавалькада. Это была прекрасная Ян в сопровождении Лю (и еще трех придворных девушек), поражавших народ экзотическими, якобы западными костюмами — высокие остроконечные шляпы с полями, с краев которых свисали полупрозрачные вуали, спускавшиеся до самых седел.

— Дочь императора обязана выезжать в сопровождении воинов в броне и со знаменами, — сказала мне раскрасневшаяся и счастливая, как ребенок, Ян после первых приветствий. — Мне, к счастью, можно обходиться без этого — да, кстати, и дочери императора на самом деле… молчу, молчу, молчу. А то — представляешь, ты выходишь к воротам — а тут целая армия!

— Да как же вы, уважаемая госпожа, узнали, что я приезжаю именно сегодня? — почтительно спросил я, раздвигая ловившую каждое наше слово толпу и ведя ее коня под уздцы по главной улице квартала.

— У меня есть шпионы! — драматичным шепотом сообщила она, склоняясь ко мне. — Знаешь, что это такое?

Я честно потряс головой.

— Уже неделю как один такой шпион… хорошенькая девушка, между прочим… сидел у тебя там, на рынке… О, небо, почти два месяца без вашего массажа — у меня болит все внутри! — возгласила она погромче, увидев, что уличные зеваки оказались уж совсем близко.